|
Березки-тополя.
В субботу с Максом решили заехать попить пивка в «Шестнадцать Тонн». Так, на пару часиков. Пивка, в общем, попить.
Оно там, к слову, отменное, и при том не то чтобы сильно дорогое — за 0.6 светлого специального, отличного нефильтрованного домашнего пива просят 85 рублей.
Сначала, как водится, все было до неприличия чинно. По телевизору швейцарцы драли наших в футбол, за стойкой орали, за столами свистели, пиво широкими дугами отлого летело через весь паб. А мы сидели, уткнув нос в кружки, и занимали себя беседой о преимуществах опьянения разными сортами абсента.
Ну, Макс равнодушен к футболу в принципе. Я же, скрепя сердце, гнул линию своей антиаренской доктрины «трех не»: не напиваться, не нарываться, не домогаться. Упираясь в реалии пьянки, линия трещала и гнулась синусоидой.
Приехал Федрыч.
В принципе, все уже было ясно, но я держался.
Приехал Миша с чиксой. Летчик с чиксой. Фил. Приехал Лексер.
Взрыватель щелкнул. Я запрыгнул на стул и завопил: «Ра-а-ассия! Березки-та-па-ля!». И как-то сразу почувствовал себя лучше.
Потом я начал тостовать удачные пасы. Приободрившись, наши поперли вперед. Гол. Кружка двойного темного в два глотка. Еще гол. Защитники швейцарцев подло раздвоились, построились свиньей и начали теснить из своей штрафной. Я пил, боясь сглазить. Ничья, 2:2. Но можно представить, чего она мне стоила!
В таком состоянии нечего было и думать продолжать культурный отдых. Поэтому я поднял обмякшее тело со стула, и, кренясь, предложил продолжить в «Утке». Порыв был осмеян, и я отчалил на Кузнецкий в гордом одиночестве.
Не успел зайти в клуб, как получил от напрочь остекленевшей чиксы косяк и стакан коньяка. Косяк пошел, как восьмой «Кент». Коньяк — как вода.
Два раза я запрыгивал на стойку. Дважды меня вынимали из бара. Я штурмовал стойку, как высоту. Я пер на нее танком, полз пехотой, пикировал истребителем. Стойка стояла насмерть.
Отчаявшись, пошел пить. К этому времени подтянулись остальные, минус Миша с чиксой плюс Белой сотоварищи. Помню, как учился пить пиво с текилой. Как посвятил пионерскую песню «Коричневая пуговка» пограничникам Лексеру и Максу. Отчетливо помню себя на стойке. Как я там оказался, не помню вовсе.
Еще помню, как в клубе открыли окна, и неожиданно ударило солнце. Шесть утра.
Называется, попил пивка. Кажется, моя некогда стройная доктрина требует доработки.
И тем не менее.
Чикс не снимал. Более того, отвергал притязания. Не нарывался (вариант: не помню, как нарывался). Похоже, верной дорогой иду. Запутанной, но верной. А значит — есть шанс. Значит — будем пить. Ой, жить. Блин, да ну вас… тм
|
 |
| << | июнь | >> |
| ПН | ВТ | СР | ЧТ | ПТ | СБ | ВС |
| |
|
|
|
|
|
1 |
| 2 |
3 |
4 |
5 |
6 |
7 |
8 |
| 9 |
10 |
11 |
12 |
13 |
14 |
15 |
| 16 |
17 |
18 |
19 |
20 |
21 |
22 |
| 23 |
24 |
25 |
26 |
27 |
28 |
29 |
| 30 |
|
