Москва-Нелидово-Тверь-Москва.

Чегой-то подустал я от засад по жизни. Судьба повернулась ко мне задом, и никаких ног не хватит, чтоб тот зад обойти и заглянуть в заплывшие жиром глазки.
В четверг мы с Ду до пяти утра разгребали провайдерские косяки. Дважды переписал таблицы маршрутизации, до звона в ушах затрахал техподдержку - сделали. За это получили от Мела индульгенцию на незапланированный выходной.
В два рванули в сторону Нелидова по М9. Хотя рванули - это сильно сказано. У меня окончательно и бесповоротно нагнулись дворники и тотчас, по закону Всемирного Западла, врезал ливень. Ду, маленький гений, придумал привязать к дворникам по веревочке, и первые сто пятьдесят километров дергал их, как заведенный. Потом такелаж перетерся (и слава богу, бо у ментов челюсти хлопались об асфальт при виде нашего замысловато опутанного спортсмена), и оставшуюся пару сотен мы летели под сто сорок. На такой скорости стена дождя обтекала наш болид по кривым Безье, почти не мешая обзору. Правда, ближе к Нелидово дорога пошла вкривь и вкось, и последний час пришлось неслабо полетать по залитым доверху колеям.
Со стороны мы, наверное, были похожи на глиссер: крохотная машина, неся длинный шлейф мутной взвеси, напополам резала ливень.
Прилетев в Нелидово, сразу направились к дому Шарика - и уже почти приехали, но были перехвачены Ванькой. В результате оказались у Шариковых одноклассников, и испереживавшийся за долгую дорогу Ду попытался самозабвенно нажраться. Я жестко пресек, и потащил всех к Шарику. Покурили у могилы, помолчали. Стемнело. Потом все же добрались до дома. Выпили за упокой и, прихватив чету Грудкиных, поехали в Тверь.
В обще сидели наши, и с кислыми рожами отмечали санькины сорок дней. Смотреть на это похабство оказалось выше моих сил, и, зацепив Гарри, Паю и Настену (ну ты в курсе, Лекс :)), отправились зажечь в центр.
В <Касабланке> Паю шокировал официантку, сожрав маслину из посудины с водой для мытья рук после креветок. Гарри накачивался пивом, Настена - вишневым соком. Я, как обычно, фигачил ром.
На обратном пути нас стуканул жигуль. Я заглотил упаковку антиполицая и устроил ночь длинных ножей. Гарри махал красной книжицей и лапал несуществующую кобуру. Паю выл скорбным тенором. Настена потеряла ориентацию в пространстве-времени и чуть не отдалась мне на мокром капоте.
Гаев ждали часа два, перестремав несчастного водилу до полусмерти. Наконец менты приехали и, интимно дыша перегаром, предложили договориться полюбовно, бо меня от удара вынесло на встречняк, и следом за подписанием протокола, по идее, следовало изъятие моих же прав.
Полчаса я капал на сотрясенные мозги бомбилы. Повесил на него битое троллейбусом крыло и выцыганил в итоге сто пятьдесят грин.
Кои и были подрезаны ночью в обще вместе с любимым T68, правами и документами на машину.
Завтра приглашаю всех в Летчик - буду показательно вешаться. тм